У мерина меринастого не стоит жила стаенатая
ни на одну кобылицу, ни на вороную, ни на гнедую.
От ведуна проворного, от ножа булатного,
так чтоб и раба (имя мужа)
не стояла жила стаенатая, тело белое.
Ни на одну, кроме меня.
Ни на светлую, ни на тёмную, ни на умную,
ни на лоскутную, ни на ветреную,
ни на встречную, ни на поперечную
Отныне и до века. Во веки веков.
Аминь.

В лесу деревья стоят, там растёт осина,
на ней живёт паук, он плетёт паутину.
Сплёл паук ловчи сети
для раба Божьего (имя мужа).
Варись паутина, варись, сетью обернись,
чтоб муж мой не гулял с девками, с бабами,
ни с утра, ни со дня, ни с вечера,
ни с полуночи до утра.
Как паук в паутине сидит,
так бы и раб (имя) сидел бы в моём доме,
никуда бы от меня не уходил,
всё бы на меня любовался.
Аминь.

Как эта плоть кипит и бурлит,
и как ей уже живьём не жить,
так и мужа моего (имя) никому не прикормить,
ни на сырое, ни на варёное,
ни на сладкое, ки на солёное.
Шёпотом не сгубить, с ложки,
с кружки не опоить, с тарелки не накормить.
Кипи, плоть, выкипай,
а ты, собака, еду сжирай.
Пока собака соловьем не запоёт,
до тех пор слово моё никто не перебьёт.
Ни ведун, ни ведуница, ни царь, ни царица.
Аминь.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Пусть раб Божий (имя) ест-наедается,
пьёт-напивается, а как он наедается да напивается,
пусть ест-поедает его тоска по дому, по семье родной,
по жене законной, рабе Божьей (имя).
Пусть по улице он похаживает, а по сторонам не поглядывает,
в чужие окна не заглядывает,
пусть бабы-молодухи мимо идут, его с собой не заманивают.
Пусть он помнит, где дом его и жена верная,
И всегда возвращается, по чужим домам не мотается,
у разлучницы не засиживается,
на неё, поганку, не засматривается.
Чтобы в день-полдень, чтобы в ночь-полночь,
ныне, присно и во веки веков.
Аминь.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Помоги мне, Господи,
не оставь своим благословением!
Пусть раб Божий (имя) ночами очи не сомкнёт,
утром глаз не откроет,
днём шагу не ступит,
не мысля о доме и о семье своей!
Пусть без дома и без меня,
рабы Божьей (имя),
не сможет часу часовать,
минуты миновать.
Куда бы ни шёл раб Божий (имя),
всё чтоб домой возвращался!
Чтоб и помыслу у него не было
идти на чужую сторону!
Отныне, присно, во веки веков.
Аминь.

Не Месяц уходящий, не месяц приходящий,
а луна полная, круглая, ясная,
будь мне, рабе Божьей (имя), советчицей,
будь мне помощницей и свидетельницей
слов наговорных!
Как огонь красный, жаркий да быстрый,
сжигает волосы,
так пусть выжигает из сердца раба Божьего (имя)
блуд и похоть!
Пусть его сердце ретивое
не шелохнётся, не ворохнётся
навстречу разлучнице-перепутчице!
Пусть тоскою исходится по дому родимому,
по законной жене, рабе Божьей (имя)
Спали, укроти, святой огонь,
его помыслы нечистые, желанья неправые!
Как тает свеча чистая, с белым пламенем,
с огнём тихим,
пусть тает сердце раба Божьего (имя)
по жене законной,
чтоб смотрел на неё не налюбовался,
чтоб жалел её и холил — не замаялся,
чтоб любил её любовью плотской и духовной.
чтоб жил с ней в ласке и верности!
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.

Много заговоров и притворов,
много любовных заговоров.
У всякого заговора затвор —
заговор этот закроет.
Но стоит в чистом поле лесина,
и стоит там Иудина осина.
Подойду я к этой лесине,
положу три поклона осине.
Как твои листочки затрясутся,
не взял бы раба (имя) ни один заговор,
не запер бы ретивое на запор.
Как ярое сердце осины в воде кипело,
так бы яро моё сердце не болело.
Аминь.

Оки Марья-заря, Маревьяна-заря,
и я (своё имя) заря.
Маревьяна, вынь из меня хоти-плоти,
вынь из горячей крови, из ясных очей.
Из чёрных бровей, из ретивого сердца,
из ходячей жилы, от лесу посечённого.
Трава ты подкошенная, жнизо поджатое,
сохнет, вянет по всякий час, по всякий день.
Как раб Божий (имя)
не может без хлеба жить, без воды быть,
без третьей — святой воды,
без меня, Божьей рабы (имя),
не может ни жить, ни быть, ни есть, ни пить,
ни дней коротать, ни часа часовать,
ни минуты миновать.
День чтоб меня держал в уме,
ночью бы снилась ему во сне.
Пойдите вы, мои слова,
выше леса стоячего,
ниже облака ходячего,
пролейте мои слова дождём,
ведите его моим путём,
к моим порогам, из дверей — в двери,
из избы — в избу, из бани — в баню,
а затем в тело, кровь.
Что сказала, того не убудет,
а раб (имя) меня не забудет.
Аминь.

Луна круглолица, молодица,
дай силу приворотную на воду наговорную.
Пусть раб Божий (имя) без своей жены,
рабы Божьей (имя),
не спит, не дремлет, не усыпляется.
Пусть с боку на бок переминается,
пока не вернётся на ложе брачное
со страстью и ласкою.

Этой водой смочите подушку мужа крестообразными движениями с обеих сторон, приговаривая:

Не спать тебе без меня,
не почивать тебе без меня,
а кататься-метаться по пуховой подушке.
Со мною крест животворящий!
Аминь.

Свет ясный, сероглаз (а) раб (а) (имя), встань на заре, мысли обо мне.
Что делать ни возьмешься, все обо мне всколыхнешься.
Сердце бы твое билося, стучало, о мне рабу(е) (имя) звало, утром на заре, днем при свете, вечером при луне.
Аминь.

Матушка-муравушка, кто по тебе не хаживал(а), телесов не нашивал(а).
Ходит по тебе ногами белыми раб(а) (имя), ходит, бело тело носит, головы не клонит.
Мысли про меня, раба(у) (имя), не мыслит, ходит, не замечает, не горюет обо мне, не скучает.
Матушка-муравушка, пусть бы раб(а) (имя) голову клонил(а), меня на уме на разуме держал(а), никогда не забывал(а).
Где бы ни топтался(ась), ни болтался(ась), все бы ко мне возвращался(ась).
Поверни его резвы ноженьки до меня, рабы(а) (имя).
Аминь.

«Лягу я, раб Божий (имя), помолюсь, и встану, перекрестясь,
и пойду я из дверей в двери, из ворот в ворота, в чисто поле, под чистые звезды, под лунь Господень (луну).
И лежат три дороги, и не пойду ни направо, ни налево; пойду по средней дороге, и та дорога лежит через темный лес.
В темном лесу стоит дерево тоски; тоскует и горюет тоска, печалится, и поселяю я ту тоску в рабу Божию (имя);
взойди в ея белое тело и в ретиво сердце, и в русые косы, в кровь горячую,
в руду кипучую, чтобы она по рабе Божием (имя) тосковала,
и все бы она обо мне думала; в питье бы она не запивала,
в ястве бы она не заедала, во сне бы она не засыпала, и завсегда бы она меня,
раба Божия (имя) на уме держала. Как солнцу и месяцу помехи нет, так бы и моему заговору помехи не было».
Аминь, аминь, аминь.