|
В прекрасном расположении духа, объевшись сметаны, кот Барсик вышел
погулять по карнизу балкона девятого этажа. Двигаясь поступательно,
Барсик в
конце пути уперся головой в побелку стены. Тут он задумал
развернуться, да не удержался на узкой дощечке и стал медленно, но
неотвратимо падать
вниз. Стороннему наблюдателю было видно, что
свободное падение никак не входило в планы кота, ибо тот, инстинктивно
взмахнув лапами пару раз (что
ему мало помогло), закатил глаза и стал истошно орать, стремительно набирая скорость.
Несколькими
этажами ниже покуривал на балконе дядя Федя, волею судеб пересекая
своей давно уже не кудрявой головой траекторию полета кота, греясь
на
солнышке и время от времени сплевывая вниз на маляров, которые по долгу
службы находились в подвешенном состоянии в люльке у третьего этажа и
иносказательно
материли дядю Федю. Привлеченный необычным звуком, дядя Федя посмотрел
вверх. Сверху, затмив собою солнце, приближалось что-то
темное. Через секунду он понял, что это что-то было не только темное, но и мягкое.
Барсик
обхватил голову своего спасителя всеми имеющимися в наличии лапами и,
не переставая вопить, от радости выпустил когти. Дядя Федя радости
кота
не разделил. Насмотревшись фильмов про пришельцев, он причислил
свалившийся сверху объект к разряду неопознанных летающих и от страха
заорал
еще громче, чем Барсик. Своими отчаянными криками они
привлекли внимание тусовавшихся на скамейке во дворе старушек. "Срам-то
какой!" - заключила
одна из них, затем плюнула и погрозила клюкой куда-то в сторону новостроек.
Через
пару минут дядя Федя отодрал-таки от лица царапавшегося Барсика и,
раскрутив, швырнул пришельца туда, откуда тот явился, то есть вверх.
Этажом
выше жил-поживал, да добро пропивал слесарь-водопроводчик Забулдыгин,
жестоко мучившийся по утрам синдромом хронического похмелья. Сидя на
кухне
и поглядывая то на часы, то в окно, слесарь размышлял о жизни. В 10.01,
напоминая своим поведением и ревом подбитый истребитель, вниз
пролетел
соседский кот. В 10.03 соседский кот прилетел обратно, застыл на
мгновение в высшей точке траектории; расставив лапы в стороны,
повертелся
вокруг своей оси, напомнив слесарю вертолет Ка-50 "Черная акула", и, не
в силах совладать ни с законами физики, ни тем более с законами
аэродинамики, продолжил свое падение. Забулдыгин твердо решил бросить пить.
Несчастный
Барсик летел вниз, минуя этаж за этажом, и без приключений добрался бы
до земли, если бы ему на уровне третьего этажа не попались
маляры.
Маляры не делали ничего предосудительного. Они красили дом, прикрепив
предостерегающую табличку к низу своей люльки, так что прохожий,
завернув
за угол, сначала получал несколько капель зеленой, либо одну-две более
дорогой белой краски и только затем, задрав голову, читал:
"Осторожно! Малярные работы!"
Барсик,
почти не разбрызгивая краску, рыбкой вошел в ведро (все судьи - 9
баллов). Удостоверившись, что жидкость в ведре хотя и белая, но не
сметана,
кот постепенно начал выбираться наружу. Маляры слышали, как что-то
ухнуло им в краску. "Он в нас камнем кинулся", - сказал более опытный
маляр
и заглянул в ведро. Камень необычной, напоминающей кошачью голову,
формы всплыл на поверхность и вдруг открыл глаза. От неожиданности
более
опытный маляр выронил именную кисточку и со словами: "Изыди!
Изыди!" толкнул ведро ногой. Ведро, обернувшись в воздухе два раза
(Барсик выбрался
из него уже на первом обороте), пришлось почти
впору проходившему мимо гражданину, пожелавшему не называть его
фамилию, а ставший белым кот, едва
коснувшись земли, припустился бежать.
Распугав
воробьев и голубей, он пересек клумбу и стал шустро карабкаться на
первую попавшуюся березу и карабкался по ней до тех пор, пока она не
кончилась.
А
в тенечке под березой шел упорный поединок, играли в шахматы. Пенсионер
Тимохин по кличке гроссмейстер схватился в игре не на жизнь, а на
бутылку
самогона с пенсионером Мироновым. Пронюхав о столь значительном
призовом фонде, тут же околачивался дворник и, видя, что поединок
неоправданно
затянулся, ежеминутно советовал то Тимохину, то Миронову пожертвовать
ферзя. Сама же игра выдалась на редкость скучной, и падение
Барсика
с березы на тридцать восьмом ходу ее весьма оживило. Побуксовав немного
на доске и расшвыряв фигуры, кот схватил зубами ферзя черных и
бросился
наутек по направлению от шахматистов. Первым опомнился дворник, он
схватил табуретку и со страшным криком: "Отдай ферзя, гад!" запустил
ее вослед улепетывающему Барсику.
Статистика
показывает, что коты очень легко уворачиваются от табуреток. По данным
Госкомстата, вероятность попасть табуреткой с двадцати шагов в
бегущего
кота, либо кошку, практически равна нулю. В общем, среднестатистический
кот легко уходит от стула, другое дело - интеллигент Скрипкин.
Трудно
сказать, что подумал в этот момент Скрипкин, но крик: "Отдай ферзя,
гад!" и удар табуреткой по спине он явно принял на свой счет. Вздрогнув
всем телом, взмахнув при этом по-балетному руками и выронив сумку с
продуктами, он побежал к своему подъезду так быстро, как только мог, и
даже
еще быстрее. Барсик, думая приятно провести время, незаметно юркнул в сумку с продуктами.
Интеллигент
Скрипкин пулей понесся вверх по лестнице (хотя всегда пользовался
лифтом) и добежал до девятого этажа (хотя жил на четвертом).
Дворник,
чувствуя, что как-то все нехорошо получилось, подобрал сумку и решил
отнести ее Скрипкину, загладив тем самым перед ним свою вину.
Барсик,
ощутив, как его подняли и понесли, притворился мертвым, справедливо
полагая, что лошадь или ладью ему, может быть, и простили бы, но ферзя
уж точно не простят.
Дворник
поднялся на четвертый этаж и позвонил в дверь, в этот момент кот,
притворявшийся до этого мертвым и не двигавшийся, для большего
правдоподобия
стал изображать агонию. Сумка в руках дворника зловеще зашевелилась,
приведя того в неописуемый ужас. Кинув шевелящуюся сумку у
двери, почетный труженик метлы ударился в бега вниз по лестнице и об косяк на финише.
Подергавшись
еще немного для приличия, Барсик прислушался: было тихо, самое время
приступать к трапезе. Выплюнув ферзя, кот с пониманием
профессионала принялся за колбасу.
Минут
через двадцать интеллигент Скрипкин, отдышавшись за мусоропроводом на
девятом этаже, убедился, что погони нет, и спустился к себе домой. В
нескольких
шагах от двери валялась его сумка, вымазанная внутри белой краской. Уже
в квартире Скрипкин произвел ревизию купленных продуктов. Им
было
куплено: полкило колбасы, пакетик сметаны и два лимона, а осталось:
пакетик из-под сметаны, два лимона (один из них надкусан) и фигура для
игры
в шахматы. Вне себя от злости на хулиганов, не только испортивших
продукты, но и надругавшихся над сумкой, Скрипкин вышел на балкон и
выглянул
во двор. Во дворе играли в шахматы; черными - пенсионеры Тимохин и
Миронов, белыми - дворник, имевший до этого мало игровой практики и
путавшийся
в фигурах. Тимохин передвинул заменявшую пропавшего ферзя перевернутую
ладью, а Миронов произнес: "Вам шах". "Вам мат!" - взвизгнул
интеллигент
Скрипкин и запустил черно-белого ферзя из-за укрытия. Злополучный ферзь
шлепнулся в центр доски и разметал остальные фигуры в радиусе
трех метров.
Страшный
крик дворника: "Убью!" застал Барсика на крыше, куда тот забрался
пообсохнуть. Сохнуть было скучно, лапы прилипали к теплому гудрону, и
кот
стал тереться правым боком об антенну, которую вчера целый день
устанавливал один из жильцов. Антенна благополучно упала. В поисках
чего-нибудь,
обо что можно обтереться, горе-десантник, на сей раз по лестнице,
спустился вниз и вышел во двор. То, что надо, висело на бельевой
веревке - старый плед.
Барсик
повис на пледе и стянул его на землю. Это безобразие видела хозяйка
пледа, живущая на восьмом этаже старуха, необщительная, злобная, но все
же не без некоторого шарма, придаваемого ей старческим маразмом.
"Эва, чего удумал", - сказала старуха и стала отпугивать кота криками
"Кыш!" и
"Шиш!", но разве это могло напугать Барсика! Наоборот, он
перевернулся на спину и начал елозить по пледу. Старушенция принялась
свистеть, но
вместо свиста у нее вышло непонятное шипение, то
самое шипение, которое наводило соседей на мысль, что выжившая из ума
старуха где-то раздобыла
змею. Не преуспев в свисте, хозяйка
пледа, подаренного ей еще на свадьбу, взяла швабру и, размахнувшись
насколько позволял радикулит, запустила ее
с восьмого этажа.
Швабра, просвистев мимо маляров, воткнулась в землю в нескольких шагах
от Барсика, тот посмотрел вверх, затем резко подпрыгнул и
сделал
это вовремя: вторая швабра глухо стукнула по пледу. "Ах ты, паразит, ах
ты, окаянный", - запричитала старуха, но окаянный паразит, по
своему опыту зная, что у бабки в наличии имелось всего две швабры, развалился даже в несколько неприличной позе.
Насчет
количества швабр Барсик был абсолютно прав, но он ничего не подозревал
об арсенале валенок. Ехидно улыбаясь в предвкушении мести, бабка
размяла
руки, поделав вращательные движения, и дала залп тремя валенками
подряд. Все три валенка попали в цель, один из них даже в Барсика.
Другой,
срикошетив от головы опытного маляра, застал врасплох его ученика,
третий же валенок плашмя ударил по спине дворника, который,
надегустировавшись
призового самогона, устал от интеллектуальных игр и отдыхал неподалеку
в песочнице. Оба маляра выругались грязными словами, а
дворник
проснулся и затянул песню. Барсик же дал деру. Бабка по случаю столь
удачного броска издала победный клич, подражая Тарзану.
Девятиклассник
Петя привязал к велосипеду бульдога по кличке Наполеон, а сам отлучился
в магазин за хлебом. Наполеону было велено сидеть на месте,
но
инстинкт, который пробудило в нем стремительное перемещение кота в
пространстве, был слишком силен. И вот они уже бежали трое: Барсик,
Наполеон
и велосипед, последний бежал неохотно, о чем громко звенел.
Иван
Иванович Сидоров вместе со своей дочуркой ходил купить ей что-нибудь
приятное ко дню рождения; счастливые, они возвращались домой. Дочка
сжимала
в руке японскую игрушку "тамагоччи", а Иван Иванович нес на вытянутых
руках огромных размеров торт. Тут им дорогу пересек кот. Девочка
крикнула
папе: "Осторожно, кошка!", а потом "Осторожно, собака!", на что Иван
Иванович благодушно ответил: "Да я вижу", затем зацепился за поводок
Наполеона,
но не упал пока, а забалансировал тортом, подпрыгивая на одной ноге, и
удержался бы, если б не подоспел велосипед. Словно вражеский
дзот
накрыл собой Иван Иванович только что купленный торт. Некоторым
прохожим ситуация показалась комичной и они засмеялись, но сделали это
напрасно,
поскольку Иван Иванович мужчиной был крупным. Поднявшись, он не стал
вдаваться в подробности, а начал раздавать оплеухи направо и
налево.
Минут через десять он закончил раздавать оплеухи и перешел на пинки.
Больше всех досталось Стекляшкину, который открыто возмущался и все
хотел
выяснить, по какому праву его пинают, и девятикласснику Пете,
прибежавшему на шум и поинтересовавшемуся у Иван Ивановича во время
короткой
передышки, не видел ли тот его велосипед и собаку.
Уже
под вечер, устав от дневной суеты, кот Барсик поскреб лапой дверь
родной квартиры номер 35 на девятом этаже. Его впустили домой, и
девочка
Лена, к которой он относился с почтением, потому что она
обычно выпрашивала для него у родителей сметану, только всплеснула
руками: "Он на этот
раз весь белый!". Смирившись с тем, что в
наказание его будут мыть, Барсик понуро опустил голову. Через два часа,
так и не отмытый, кот сидел на
коленях у хозяйки, которая гладила
его и приговаривала: "Ну где же та был? Я переживала, думала, ты
разбился". Как хорошо и уютно было дома,
Барсик тихонечко мурлыкал
от удовольствия и в благодарность за то, что его гладят, и думал:
"Почему некоторые люди такие добрые, а некоторые злые?"
|
Новости
Блог
Статьи
Фото
Видео
Муз
Игры
ТВ
Радио
Форум
Чат
CSS
К-сайта
FAQ
E
Tagis 
